Персонажи: Шкура (Макс Леви), Жан Леви (отец Шкуры). Лишний, Раскол, Длинный и Сорока упоминаются по одному разу, так что...
Внезапно зарисовка на тему "как это могло бы быть". Джеку кажется, что встреча с родителями - это хороший шанс показать во всей красе не самую прекрасную сторону Шкуры. При общении с состайниками он всё же достаточно приятный малый (?), а семьёй особого смысла церемониться уже нет.
На самом деле, когда Джек закончил, он понял, что Шкура-социопат у него не выходит. И вообще как-то не выходит, в целом, как не исправлял. Если кто может дать совет - буду благодарен, застрял.
Слов, внезапно 1640 (я просто люблю считать слова, да).
Я сижу в одной из классных комнат, почему-то за одной из друг напротив друга поставленных парт (и кто их так сдвинул?). С одной стороны, этот тет-а-тет отдалённо напоминает мне сцены из фильмов, в которых к заключённым приводят их посетителей. Стекла только не хватает. Я не то чтобы чувствую себя заключённым, скорее это они рассматривают так моё прибывание здесь: как ссылку, наказание. Мол, "подумай над своим поведением, дрянной мальчишка". С другой стороны, классная комната - подходящие декорации для того спектакля, который мы в очередной раз устроим под конец... поскорее бы, что ли. Эй, ты знал? Не для тебя одного этот Родительский день - неприятная обязанность. Так почему бы не послать её к чёрту? Ох уж эти... как их там? Что это, дань общественной морали, наверное?
О, заходит. Он не менял костюм с прошлого визита, или они у него все на одно лицо? Я не помню точно, но легко могу вообразить: шкаф, доверху набитый абсолютно идентичными брючными костюмами, рубашками и галстуками, претензионными в своей аккуратности. Я даже не помню, когда это видел его без костюма. Или не видел? По логике вещей, должен был... но не помню. Чёрт с ним. Я бы не обращал внимания на эти чёртовы стрелки (докатился: уже и не вижу их, хотя точно знаю, что они есть) и на до жирного блеска залаченный пробор, если бы они уже так не намозолили мне глаза за, казалось бы, достаточно редкие наши встречи. Настолько, я даже слепнуть начал... шутка. И всё таки удивительно, как это личность так видна в деталях. Вся эта формальность, бросающиеся в глаза старания при наведении марафета... может, сказать ему, что он выглядит смешно со своей дотошностью? Хотя нет, не послушает же. Да и к чёрту? Хех, а вот интересно, как много можно рассказать по моим "деталям"?
Вошедшее чудо окинуло меня взглядом... что? А что рожа такая довольная, позволь спросить? Надо было сильнее рубашку обсыпать пеплом. Или майку надеть позавчерашнюю, ну ту, слегка прожженную. Какой-то вид теперь у моего гостя... приободрившийся. Это в мои планы не входило: когда он в хорошем настроении, его пробивает на демагогию больше, чем обычно. Эй, ты знал? Тебе радоваться не полагается, тупая тварь. Эй!
— Здравствуй, Макс.
— Давно не виделись, месье Леви.
Ну наконец-то. Скривился, как будто хватанул пол-лимона. Никто и не говорил, что здесь тебя ждёт тёплая, душевная встреча. Сам давно знаешь... так чего припёрся? Вали. Вали, вали, вали... свали в туман уже к своим сукам, надоел.
— Прекрати это. Я же просил так не шутить. Знаешь, это неприятно.
— На память не жалуюсь. А вы чего ж так рано, месье? Вроде и полвека не прошло, а вы опять с визитом.
Опять эта рожа. Ну да, у меня такой очевидно приторный, противный голос, самому бы тошно стало. Я старался. Хотя, наверное, недостаточно, потому что эта старая обезьяна даже и паузы не делает в разговоре:
— Макс, давай серьёзно. У тебя в этом году выпуск...
Ну спасибо, козёл, напомнил. Знаешь, я читал в какой-то книжке, в древние времена у каких-то там славянских племён был обычай: если гонец приносил плохую весть, ему отрубали голову. Или на кол сажали? Не суть, главное - замечательная же идея, м? Всё веселее, чем наша светская беседа. Мечты, мечты... какое там? Только что из Могильника, силёнок не хватит даже этого щуплого мужичка завалить. Что за морока в последнее время с тобой, Шкура? Вот не был бы сейчас полудохлый - проще бы перенёс этот цирк. Но что есть - то есть. Как же раздражает...
— ... увлечение похвальное, хотя и неожиданное. В любом случае, мы с мамой были рады узнать, что ты много времени проводишь со школьными врачами, хотя, конечно...
О! Мегера, твоя работа? Ну отлично. Теперь этот шут в тошнотворного цвета галстучке меня в какие-нибудь грёбаные стоматологи записал. То-то весёлый в этот раз припёрся, святая простота... Так и подмывает рассказать, с чего началось это милое "похвальное увлечение". Посмотрел бы я на эту рожу, хаха, чувак, ты не подумай дурного, я тут просто кое-кому колёса толкаю... ну и так, мало ли, кому подсыпать, самому закинуться... у некоторых, знаешь ли, лекарств очень забавная побочка бывает... чёрт, жаль. Я не идиот, конечно, палиться ради такой фигни, но как же подмывает поглядеть на то, как надуется и побагровеет эта никчёмная рожа... всё забавнее. Как же херово. Кстати же, в прошлый раз мне не показалось: обрюзгли вы слегка, месье. И пожелтели как-то... не курите же, вроде? Охохо, проверить бы вам... печень, что ли, вместо того, чтоб просиживать штаны в нашей дыре. Правда, штаны жалко. Дорогие, сука, наверное.
— ... разумеется, мы обсудили твоё возвращение всей семьёй, и мы думаем, что стоит оговорить некоторые прави...
— Да ты гонишь?
Ахаха, вы посмотрите! Чёрт, ну почему ни одного зрителя? Такое шоу бы устроил. А сейчас я правда готов. Нет, не стоит, не стоит: в моём подвешенном состоянии наверняка дров наломаю. Не стоит оно того. Нет, правда, не стоит, эй, обезьяна! Мне есть, чем себя развлечь. Да и тебе тоже, разве нет? Ведь есть же... ну, на ветках там покачаться, блох у своей бабы повычёсывать, чем вы там обычно занимаетесь? Вот бы и свалил. Чёрт, раздражает. Пора завязывать. Послать тебя что ли, открытым текстом, этого добиваешься? Мне не трудно, а ты можешь состроить свою оскорблённую рожу, как ты там обычно делаешь. И свалить.
— Вы готовы вернуть меня в дом? Да ладно?
— Макс, мы ведь это уже обсуждали. Мы с мамой... то-есть, я признаю, с моей стороны, возможно, были некие ... пробелы в твоём воспитании, которые привели к печальным последствиям. Опять же, учитывая наследственность... давай не будем переливать из пустого в порожнее. Мы с матерью решили, если ты признаешь свою вину за...
— А как, ожоги у неё уже сошли?
Эта интонация... я сам себе напомнил Паразита, мерзость какая. Ну да чёрт с ним. Достало. Цирк на выезде. Одно и то же каждый грёбаный Родительский день, да я сам мог бы процитировать. Хотя почему "мог бы"? И могу. Сейчас по плану идёт рассказ о том, как они все переживают. Как они виноваты, совсем чуть-чуть, наверное, может быть... в произошедшем. Хотя, конечно, на самом деле это всё гены, и этот мой дядя-чьё-имя-не-стоит-называть-в-приличном-обществе... но они всё понимают. Мы же семья. Я всегда могу вымолить прощения, ведь мы семья. Да-да, после выпуска я вернусь домой и мы будем жить вместе... мы же семья. Конечно, я долгое время был лишён этого важного аспекта бытия, но так было необходимо, лучше для меня, я должен принять ответственность и осознать ошибки, чтобы стать достойным членом общества... и семьи. Потому что семья - это самое важное для человека. Я тоже, они верят в это, в глубине души это знаю и чувствую, что у меня есть любящая семья. Как только я это приму и обещаю исправиться - меня конечно примут назад, в семью. Но для этого я должен... упс. Я что, "цитировал" вслух? Не удержался. Ну что, что с лицом, старая ты макака?
А вот если начистоту... я ещё могу понять Длинного, который недавно вдруг окрестил меня "самым адекватным в Доме человеком". Я ещё могу понять Сороку, которая упорно продолжает со мной общаться... и не только. Я могу понять Анчара и Лишнего - с ними я всегда был дружелюбен. Но, твою мать, на что опираешься ты? Разве я давал тебе возможность питать подобные иллюзии? Разве это не твоя жена до сих пор избегает и будет избегать открытых платьев и кофт с коротким рукавом? Разве не твой младший сын наверняка теперь в кошмарах отбивается от чьих-то рук, сомкнувшихся на его горле? Нет, правда, он обязан, хаха. Я же так старался! Правда, с любовью планировал, семья всё таки.
Этого я вслух не скажу, конечно, но и не надо. Сегодня, кажется, не я один не в духе, потому что этой старой обезьяне хватает всего одной глупой фразы, чтобы выйти из себя:
— Заткнись! Шваль неблагодарная! И что ты планировал делать после выпуска, слепой как крот?!
Оу. Вот оно, бинго! Задел, смотри-ка. Теперь я и правда начинаю злиться... кажется. Вот оно к чему шло. Вот откуда это внезапно воспрянувшее христианское всепрощение... жалость проснулась, тупая тварь? Не по адресу. Я, кажется, пожалею об это позднее, но сейчас не удержусь: поднимаюсь со своего места, нацепляю самую радушную из имеющихся в инвентаре физиономию и протягиваю как можно более мягко:
— А не пожалеешь, месье? Кто сказал, что раз слепой - то больше не опасный?
Дальше я, кажется, просто вываливаюсь из комнаты, воспользовавшись замешательством этого идиота. Забавно было бы отметить: кажется, он шокирован. Побагровел, зуб даю. Неожиданно, что ли? Хотя плевать: главное, мне хватает выдержки вытащить себя из комнаты, пока ещё какую-нибудь глупость не ляпнул. Чему-то я всё таки здесь научился, да: выдержке. Хотя иногда кажется - не совсем. Слепой крот, ахаха, мать вашу... сука.
По коридорам я ковыляю кое-как, цепляясь за стены: бита надёжно спрятана. В конце концов устаю и носом упираюсь в одну из стен. Вернее, врезаюсь: нос начинает щипать. Не хватало только ходить с опухшим носом из-за какого-то дерьма. Стойкий запах краски... кажется, сегодня ночью будет что почитать. Такими вот рутинными мыслями пытаюсь отвлечься. Стены. Дом. Дом. Стены. Дом.
У тебя в этом году выпуск... дерьмо.
Наказание? Точно. Когда я попал в Дом, почему я сюда попал? Это было такое наказание. Забавная штука: кажется только теперь я начинаю понимать, что своей неосторожной "шалостью" вытянул счастливый билет. У меня появился Дом. Или, как тут принято, у Дома появился я? Эй, Дом, что скажешь? Четыре чёртовых года - как десятилетие в каком-то другом мире. Я не Раскол, даже не Сорока, и ни за что бы не признал вслух, но... "есть что-то такое в воздухе", как говорят на моей грёбаной родине. Что-то, чего я не замечал в шумных городках и не находил в заманчивых мегаполисах во время дежурных визитов по врачам. Мои стены. Мой Дом. Выпуск. А дальше? Слепота - возвращение в лоно отцовское. Нет уж. Я же не думал, что эти обезьяны мне как-то помогут? Нет, никогда, собственно, и не думал. Сам справлюсь. Я не собираюсь становиться "кротом". Не собираюсь сидеть у кого-то на шее и послушно дрыгать ножками. Я знаю, что мне делать. И с некоторых пор точно знаю, чего хочу.
Черт его знает как, но, Дом, если ты и правда всё слышишь, слушай внимательно:
— Я вернусь.